Гоэтия и гримуары
Гоэтия и гримуары
И составил я некий труд, в коем поведал тайну тайн, но оставил ее сокрытою, и вложил в нее все тайны всех магических искусств всех мастеров; а именно, все тайны, или опыты, магических наук, так или иначе достойные свершения.
— «Истинный гримуар»
Старинных магических руководств существует немало, хотя, пожалуй, большинство из тех, которые широко известны, — это частичные компиляции или реконструкции, основанные на комментариях ученых к трудам более древним и редким. При этом, несмотря на всю доступность подобных книг, составить четкое представление о том, как выглядели типичные магические церемонии в период с 1200 по 1750 гг. н.э., не так-то просто. Однако есть один исключительно полезный (и, как ни странно, не привлекающий к себе всеобщего внимания) текст, который может устранить многие неясности, а заодно и развеять некоторые современные предубеждения на этот счет. В автобиографической книге «Жизнь Бенвенуто Челлини», написанной, между прочим, чрезвычайно живо и увлекательно, содержатся подробнейшие свидетельства очевидца, присутствовавшего при средневеково-ренессансных магических церемониях. В нижеследующих цитатах собраны все конкретные сведения, которые Челлини предоставил своим читателям. Некоторые из этих отрывков цитируют Скиннер и Рэнкин в «Истинном Ключе Соломона» 1 , но я решил не ограничиваться фрагментами и привести всю значимую информацию, какую только можно почерпнуть из книги Челлини. Цитаты будут перемежаться и дополняться моими комментариями по поводу некоторых важных деталей. Я использовал два английских перевода этой автобиографии: более современный — Роберта Хобарта Каста и более старый — Джона Эддингтона Саймондса 2 . Оба перевода хороши, но я счел за благо обращаться к обоим. Версия Саймондса более изящна и читается легче, но зато Каст не страдает викторианской скованностью. Кроме того, судя по переводческим примечаниям, Каст разбирался в магической литературе несколько лучше, чем Саймондс, и не в пример лучше, чем комментаторы Саймондса.
В том, что Челлини действительно участвовал в описанных им ритуалах, никаких сомнений нет и быть не может. Это был человек свободомыслящий и неукротимый, необычайно деятельный и совершенно не склонный кривить душой.
Привелось мне через некоторые разные странности завести дружбу с некоим сицилианским священником, каковой был возвышеннейшего ума и отлично знал латинскую и греческую словесность. Случилось однажды по поводу одного разговора, что зашла речь об искусстве некромантии; на что я сказал: «Превеликое желание было у меня во все время моей жизни увидеть или услышать что-нибудь об этом искусстве». На каковые слова священник добавил: «Твердый дух и спокойный должен быть у человека, который берется за такое предприятие». Я ответил, что твердости и спокойствия духа у меня хватит, лишь бы мне найти способ это сделать. Тогда священник ответил: «Если ты на это идешь, то уж остальным я тебя угощу вдоволь». И так мы условились приступить к этому предприятию.
Вышеописанная встреча состоялась в 1535 году, который вошел в историю магии как год смерти Корнелия Агриппы. Двумя годами ранее вышло в свет первое полное издание его «Оккультной филосфии», а за пять лет до смерти Агриппа опубликовал другой свой трактат — «О недостоверности и тщете всех наук и искусств». Кроме того, оставалось всего тридцать лет до первого издания более прикладной «Четвертой книги оккультной философии». По поводу «Четвертой книги» до сих пор спорят, действительно ли ее написал сам Агриппа; так или иначе, в самом тексте авторство Агриппы приписывается лишь отдельным частям, причем именно тем, относительно которых это наименее вероятно. Ко времени эксперимента, проведенного Челлини, некоторые из этих сочинений уже распространялись в рукописном виде и почти наверняка были известны героям его повествования. Как мы вскоре убедимся, те формы церемониальной магии, которые описываются в перечисленных трактатах, действительно применялись в тот период на практике. Особого внимания заслуживает тот факт, что сицилианский некромант, как и Агриппа, был хорошо знаком с античной литературой. Важность классического образования обычно недооценивается в гримуарах, не говоря уже о современных интерпретациях с их гипертрофированной зависимостью от каббалы. В Средние века и эпоху Возрождения магические практики, восходящие к языческой древности, вызывали большие подозрения («кто читает по-гречески, тот впадает в ересь»), а потому авторы гримуаров обычно замалчивали или отрицали влияние античности. Но, тем не менее, оно присутствовало и оставалось очень мощным. И в свете этой античной подоплеки место для некромантического эксперимента было выбрано весьма удачно:
Раз как-то вечером сказанный священник снарядился и сказал мне, чтобы я приискал товарища, а то и двоих. Я позвал Винченцио Ромоли, большого моего друга, а сам он привел с собой одного пистойца, каковой точно так же занимался некромантией. Мы отправились в Кулизей 3 , и там священник, нарядившись по способу некромантов, принялся чертить круги на земле, с самыми чудесными церемониями, какие только можно вообразить; и он велел нам принести с собой драгоценные курения и огонь, а также зловонные курения. Когда он был готов, он сделал в кругу ворота; и, взяв нас за руку, одного за другим поставил нас в круг; затем распределил обязанности; пентакул 4 он дал в руки этому другому своему товарищу некроманту, остальным велел смотреть за огнем и курениями; затем приступил к заклинаниям.
С уверенностью определить, каким именно гримуаром руководствовался некромант, мы не можем. Одного лишь свидетельства о том, что магический круг вычерчивался по какой-то сложной методике, здесь недостаточно. Впрочем, не исключено, что использовался круг из «Гептамерона»: в Италии этот трактат стал доступен в 1496 году, а в рукописном виде, вероятно, еще раньше. По крайней мере, правила построения кругов, изложенные в «Гепатмероне», действительно сложны и подробны, но все-таки надежных подтверждений тому, что использовалась именно эта методика, в тексте не находится.
Требование привести с собой «товарища» характерно для «Ключа Соломона», однако способ применения асафетиды в описываемом ритуале, как мы увидим, не имеет ничего общего с тем, который предписывается в «Ключе». Особый интерес у меня вызывает упоминание об «огне». Судя по всему, подразумевается огонь довольно заметных или даже внушительных размеров, служивший в ходе ритуала единственным источником света. Эта деталь хорошо согласуется с такими текстами, как «Истинный гримуар» и «Великий гримуар». Последние нередко сбрасывают со счетов как полушарлатанские и слишком поздние, но на самом деле в них сохранились следы аутентичных традиций, отсутствующие в «Ключе» и других не столь откровенно «демонических» гримуарах. С другой стороны, «Гептамерон» предписывает использовать одну-единственную кадильницу, которая тоже именуется «огнем». Однако работа с целым комплексом различных курений снова приводит на память «Истинный гримуар» и заставляет забыть о «Гептамероне», в котором каждому дню недели ставится в соответствие одно-единственное благовоние. Судя по описаниям, а иногда и по иллюстрациям, встречающимся в разных гримуарах, этот «огонь» или одинокая кадильница представляли собой то, что мы с вами назвали бы жаровней. Стоит отметить, что эта деталь бережно сохраняется не только в «Истинном гримуаре», но и в других французских магических руководствах позднего периода.
Длилась эта штука полтора с лишним часа; явилось несколько легионов, так что Кулизей был весь переполнен. Я, который следил за драгоценными курениями, когда священник увидел, что их такое множество, он обернулся ко мне и сказал: «Бенвенуто, попроси их о чем-нибудь». Я сказал, чтобы они сделали так, чтобы я был опять со своей Анджеликой, сицилианкой. В эту ночь нам никакого ответа не было; но я получил превеликое удовлетворение в том, чего ожидал от такого дела.
Под «этой штукой», очевидно, подразумевается сооружение круга и чтение заклинаний. Современные церемонии зачастую длятся не так долго и, скажем прямо, это не лучшим образом сказывается на их эффективности. Предварительные изгнания и инвокации, рекомендованные магами XIX века, занимают от силы половину указанного времени.